«Первая духовная пища»

Карамзин родился 1 декабря 1766 года в селе Знаменское Симбирской губернии. Он вырос в деревне отца, симбирского помещика, отставного капитана Михаила Егоровича Карамзина. «Первой духовной пищей 8-9-летнего мальчика, - читаем в словаре Брокгауза и Ефрона, - были старинные романы, развившие в нем природную чувствительность. Уже тогда, подобно герою одной из своих повестей, «он любил грустить, не зная о чем», и «мог часа по два играть воображением и строить замки на воздухе».

Мальчик был слабого здоровья и от природы необычайно впечатлительный. С раннего возраста полюбил он чтение. Когда Николаю минуло восемь лет, отец дал ему ключ от шкафа, где хранилась небольшая библиотека покойной матери. Очень скоро все книги были прочитаны. Шумные игры сверстников не увлекали юного мечтателя – он предпочитал одинокие прогулки по окрестностям и размышления. Только некому было ответить на волновавшие вопросы: отец был занят хозяйством, к тому же в доме появилась мачеха.

Самый важный эпизод детства – тот, что описан в «Рыцаре нашего времени»: возвращаясь во время сильной грозы из леса, мальчик с дядькой наткнулись на медведя; от страха и ужаса ребенок потерял сознание в тот самый момент, когда блеснула яростная молния, а, очнувшись, увидел перед собой убитого громом медведя. Об этом случае Карамзин упоминал не раз, но вот что главное: «Удар грома, скатившийся над моею головою с небесного свода, сообщил мне первое понятие мироправителя; и сей удар был основанием моей религии». В этом признании писателя кроется ответ на главный вопрос, касающийся мироощущения Карамзина: Господь правит миром, творит, созидает, сеет. В этом заключалось и творческое кредо писателя, и политическая платформа Карамзина-гражданина, и разгадка успеха историографа.

«Здесь чудо барские палаты»

Николаю минуло 13 лет. Отец вдруг решил прервать образование, начатое в Симбирске, и весной 1780 года отправил сына в московский пансион. Москва конца XVIII века не была похожа на европейский город. Великолепные барские усадьбы с белыми колоннами и огромными парками чередовались с древними церквами, с пустошами, огородами и лугами. По улицам Китай-города, торгового района Москвы, бричка Карамзиных пробиралась шагом – такое было скопление народа. От Спасского моста к Ильинке тянулся ряд книжных лавок. Сколько книг! В Симбирске такого богатства не было. Когда проезжали мимо Заиконоспасского монастыря, из глубины двора выглянуло длинное, приземистое здание. Это была Славяно-греко-латинская академия! С благоговением смотрел юноша на стены, где жил и учился гениальный русский ученый и поэт Михайло Ломоносов.

Николай Михайлович был определен в пансион профессора Московского университета Шадена, чьи познания были весьма обширны: он преподавал философию, логику, пиитику, риторику, учил языкам – греческому и латинскому, вел занятия по немецкому языку и литературе. Обнаружив у юного Карамзина природный дар слова, профессор постарался расширить круг его чтения и всемерно развить литературный вкус. Карамзин проучился в пансионе около четырех лет и уже подумывал о поступлении в университет, как вдруг пришло письмо от отца с требованием ехать в Петербург, в гвардию. Там Николай начал военную службу в гвардейском Преображенском полку.

Симбирские утехи

Служить ему пришлось недолго. Скоропостижно умер отец, и мечтательный юноша подал в отставку. В 1784 году он прибыл в родной Симбирск. Конечно же, образованный столичный молодой человек произвел на провинциальное общество сильное впечатление. Его приглашали в лучшие дома, симбирская молодежь искала с ним дружбы, а заботливые маменьки видели в нем завидного жениха для дочерей. Успех, рассеянная жизнь и полная, бесконтрольная свобода поначалу увлекли Карамзина. Но ненадолго. Пустота светской жизни и постоянная праздность были не по душе трудолюбивому юноше, и он заскучал.

Однажды, возвращаясь из гостей вместе со старым другом отца, Иваном Петровичем Тургеневым, Карамзин признался, что все чаще думает о перемене образа жизни. Широко образованный, прогрессивный, Иван Петрович был ближайшим помощником русского просветителя Н.И. Новикова. Тургенев угадал в молодом Карамзине незаурядные способности литератора и предложил ему поехать в Москву, где обещал познакомить с интересными людьми.

Дружеское общество

Иван Петрович Тургенев не забыл своего обещания. Вскоре после возвращения в Москву он приказал заложить карету с гербами, в которой ездил только в особых случаях, и вместе с Карамзиным отправился на Лубянку к «сердечному другу» Николаю Ивановичу Новикову, который был широко известен в Москве как издатель и организатор «Дружеского ученого общества». Новиков собирал вокруг себя молодых талантливых литераторов, вовлекая их в масонское братство.

«Здесь началось, - писал наш земляк И.И. Дмитриев, - образование Карамзина, не только авторское, но и нравственное». Влияние кружка Новикова продолжалось четыре года. Карамзин много читал, переводил, увлекся Руссо и Стерном, Гердером и Шекспиром, наслаждался дружбой, стремился к идеалу и слегка грустил о несовершенствах этого мира. В 1789 году была опубликована первая повесть Карамзина «Евгений и Юлия».

Серьезного сближения с масонством так и не произошло. Карамзин навсегда простился с братьями по масонству и отправился путешествовать: с мая 1789 года до сентября 1790 года он объехал Германию, Швейцарию, Францию и Англию. Вернувшись в Москву, Карамзин начал издавать «Московский журнал», где появились его «Письма русского путешественника».

«Первый на Руси образованный литератор»

«Московский журнал» не походил на прежние русские журналы. Все в нем было ново и увлекательно. Карамзин, по словам Белинского, «первый на Руси образованный литератор», сумел сохранить русскую самобытность и поставить свое издание в один ряд с лучшими западноевропейскими журналами. В «Московском журнале» была опубликована знаменитая повесть Карамзина «Бедная Лиза». Следом за ней появились еще две повести: «Наталья, боярская дочь» и «Фрол Силин».

Несмотря на окружение талантливых поэтов-современников – Державина, Жуковского, Батюшкова, – Карамзин занимает свое особое место и в русской поэзии: простотою языка, естественными, искренними интонациями:

Любовь и дружба – вот чем можно

Себя под солнцем утешать!

Искать блаженства нам не должно,

Но должно – менее страдать…

Любовь – страдание и счастье

Десять счастливых лет связывали Карамзина с семейством Плещеевых. Обаятельной женщине и интересной собеседнице Настасье Ивановне писатель посвящал стихи, доверял сокровенные мысли и планы. Когда материальные дела Плещеевых пошатнулись, Карамзин, чтобы им помочь, продал братьям свою долю отцовского наследства. В апреле 1801 года Николай Михайлович женился на сестре Настасьи Ивановны – Елизавете. «С сердечной радостью уведомляю вас, писал он брату, - что я женился на Елизавете Ивановне Протасовой, которую 13 лет знаю и люблю». И позже: «Я совершенно доволен своим состоянием и благодарю судьбу». В марте 1802 года у молодой четы родилась дочь, но счастье оказалось непродолжительным. У Елизаветы Ивановны началась скоротечная чахотка, и летом 1802 года она скончалась.

В начале 1804 года Н.М. Карамзин женился на дочери А.И. Вяземского Екатерине Андреевне – незаурядной, обаятельной, мудрой женщине. Для двухлетней дочери писателя Сонечки она стала настоящей матерью. Женитьба принесла материальную обеспеченность и создала благоприятные условия для дальнейшего творчества. Большую часть времени Карамзин с семьей проводил в Остафьево. Здесь, в просторном кабинете имения Вяземских, будет создаваться «История государства Российского».

Рождение историка

В 1802 году Кармазин приступил к изданию журнала «Вестник Европы». По тематике и содержанию он был богаче любого другого русского журнала. Карамзин был уже крупным, авторитетным писателем, смело высказывал свое мнение и выражал политические пристрастия.

На страницах «Вестника Европы» он начал оттачивать перо историка. В трех первых номерах журнала появляется повесть «Марфа-посадница», и далее – несколько исторических работ, написанных живо и со знанием предмета («Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице»).

С подачи товарища министра народного просвещения М.Н. Муравьева 31 октября 1803 года Карамзин получил титул историографа и 2000 рублей ежегодной пенсии – писать полную историю России.

Вскоре писатель прекратит издание журнала и полностью погрузится в составление «Истории». В течение всех последующих 23-х лет – до самой кончины – история станет исключительным занятием Карамзина, ибо она, история, «питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости, которая утверждает наше благо и согласие общества». Недописанный 12-й том будет издан уже после его смерти.

Кесарю – кесарево

В 1810 году через княгиню Екатерину Павловну Карамзин передал Александру I записку «О древней и новой России», где выразил тревогу по поводу либеральных реформ. Государь отнесся к «Записке» сдержанно, даже холодно.

Последние 10 лет жизни Карамзин провел в Петербурге. Лето семья проводила в Царском Селе. Здесь произошло сближение с царской семьей. Николай Михайлович вел с императором Александром откровенные политические беседы, с жаром выражал свои убеждения, «не безмолвствовал о налогах в мирное время, о нелепой губернской системе финансов, о грозных военных поселениях, о странном выборе некоторых важнейших сановников, о министерстве просвещения» и даже о «мнимом исправлении дорог». При этом Н.М. Карамзин выступал как противник Сперанского и Аракчеева и отстаивал идею крепкой монархической власти – мудрой, добропорядочной, патриотичной, которая сама (без либеральных реформ) постепенно переросла бы в конституционную.

Первая популярная «История»

Приступая к работе над «Историей», Карамзин ставил перед собой «простую» задачу: «выбрать, одушевить, раскрасить» русскую историю, сделать из нее «нечто» привлекательное, сильное, достойное внимания не только русских, но и иностранцев». Эту задачу писатель выполнил блестяще. Он не пошел вразрез с официальной точкой зрения и даже подчеркнул, что сильная власть возвеличила Русь в киевский период, а вражда между князьями привела к раздроблению и ослаблению страны, и только мудрость московских князей-собирателей вернула России ее мощь.

Популярное изложение исторического материала и литературный слог сделали «Историю» Карамзина востребованным произведением и привлекли к ней внимание всей российской общественности. Первые восемь томов, вышедшие трехтысячным тиражом, разлетелись за 25 дней – явление невероятное по тому времени! Правда, это вовсе не означает, что «История» избежала критики. В чем только Карамзина не обвиняли! И в излишней картинности, и в неверном толковании фактов, и в тенденциозности. Однако чего стоят хотя бы обширные «Примечания», которые содержали множество выписок из рукописей и были совершенно лишены авторских комментариев! Много ценных рукописей предоставило синодальное хранилище, библиотеки монастырей.

Ценные документы историк получил от Мусина-Пушкина из его частной коллекции рукописей, а также через канцлера Румянцева. Большинство из них впервые были опубликованы Карамзиным, и позже, когда пожар в Москве уничтожил библиотеку Мусина-Пушкина, «Примечания» оказались ценнейшими и единственными свидетелями времени.

«Надо знать то, что любишь»

Карамзин был убежден в этом и считал знание родной истории основой патриотизма. Граф Федор Толстой, прочитав «Историю Государства Российского», воскликнул: «Оказывается, у меня есть Отечество!» А.С. Пушкин назвал труд Карамзина подвигом честного человека и созданием великого писателя. «Все, даже светские женщины, - писал Александр Сергеевич, - бросились читать историю своего Отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка – Колумбом».

Очень точно определил роль земного пути Карамзина великий Гоголь: «Карамзин представляет явление необыкновенное. Вот о ком из наших писателей можно сказать, что он весь исполнил долг, ничего не зарыл в землю и на данные ему пять талантов истинно принес другие пять».

Марина Субина

Муниципальное общеобразовательное учреждение

Новоульяновская средняя общеобразовательная школа №1

Ульяновская область город Новоульяновск

Методическая разработка

внеклассного занятия по литературе

«Подвиг честного человека».

(памяти Н.М.Карамзина)

Учитель Фасхутдинова Наталья Владимировна

2015 – 2016 учебный год

Тема учебного занятия: «Подвиг честного человека».

Тип учебного занятия: комбинированный

Цели занятия:

Обучения – сформировать у школьников знания, умения самостоятельно работать с источниками информации;

Развития – способствовать развитию аналитических способностей учащихся, их словарного запаса;

Воспитания – способствовать развитию у школьников коммуникативной культуры, интереса к культурно - историческому наследию родного края.

Содержание знаний и умений:

знать: факты биографии Н.М.Карамзина.

уметь: выражать свои мысли точно и лаконично, взаимодействовать в коллективе.

Методы: самостоятельная работа, беседа, проблемно-поисковый, презентация, рефлексия.

Средства: портрет Н.М.Карамзина, слайды, листы-информаторы, вопросы.

Формы организации деятельности учащихся: индивидуальная, групповая, фронтальная.

Форма организации учебного занятия: диалог поколений.

Эпиграф:

Есть имена и есть такие даты,-

Они нетленной сущности полны…

(А.Т.Твардовский)

Ход урока.

Вступительное слово учителя.

Любовь к Родине – главная составляющая духовности, и эта любовь начинается с тщательного изучения культурно - исторического наследия, оставленного нам предшествующими поколениями.

История Отечества – лучший учитель. Вспомним слова великого поэта А.С.Пушкина: «Уважение к минувшему – вот отличительная черта, отличающая образованность от дикости…»; «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие»; «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хоте бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, как нам Бог её дал».

Что вы понимаете под культурным наследием?

«Каждый человек обязан знать среди какой красоты и нравственных ценностей он живет. Иначе он становится нравственно слепым и глухим».

«Память - основа совести и нравственности, память - основа культуры. Хранить память, беречь память - это наш нравственный долг перед самими собой и перед потомками. Память является важнейшим нашим богатством».

(Д. С. Лихачев)

Перед работой с информационными листами

Слово учителя:

В декабре нынешнего года исполнится 249 лет со дня рождения великого нашего земляка, историка, журналиста, писателя Н.М.Карамзина.

Для каждого великого писателя или учёного когда-нибудь наступает «его время». Сегодня пришло время Карамзина.

«Мы одно любим, одного желаем: любим Отечество; желаем ему благоденствия еще более, нежели славы; желаем, да не изменится никогда твердое основание нашего величия; да правила мудрого Самодержавия и Святой Веры более и более укрепляют союз частей; да цветет Россия... по крайней мере долго, долго, если на земле нет ничего бессмертного, кроме души человеческой! ” Н.М. Карамзин. История государства Российского. Предисловие,
Декабря 7, 1815

Современность Карамзина не подлежит сомнению. Мудрый философ, он пришёл к глубокому убеждению, что величие государства Российского зиждется на единстве трёх составляющих: «мудром Самодержавии», «Святой Вере» и «народности». Всякий его постулат, всякая идея служили и служат делу укрепления мощи любимого Отечества. Важно и то, что Карамзин учит власть предержащих следовать «правилу государственной нравственности», которое состоит в уважении к предкам и ответственности перед потомками.

I . Вызов (вопросы).

1. Кто это?

2. Когда и где жил?

3. Чем занимался?

II . Составление кластеров.

1. Кто или что оказало влияние на становление личности?

2. Чем увлекался?

3. Какие проблемы волновали?

III . Ключевые выражения.

1. Волга – «священнейшая в мире».

2. Книги из «жёлтого шкапа».

3. Гордость дворянская.

4. Человек сотворён для добродетели.

5. Уроки нравственности.

IV . Утверждения.

1. От родителей Карамзин унаследовал распущенность, леность, равнодушное отношение к людям.

2. К сожалению, у Николая Михайловича отсутствовало чувство собственного достоинства.

3. Карамзин утверждал, что человек уже от рождения патриот и воспитывать патриотизм совсем не обязательно.

4. Он преобразовал русский язык, приблизив его к живой, естественной разговорной речи.

V . Рефлексия.

1. Чем интересен Н.М.Карамзин для современного человека?

2. В чём величие Н.М.Карамзина?

3. Как современный человек может доказать свою любовь к Родине?

4. Какие жизненные ситуации можно сопоставить с подвигом?

5. Легко ли быть сегодня честным?

План учебного занятия.

Организует целеполагание.

Организует учащихся на принятие вызова

Определяют и принимают цель урока.

Предполагают:

1. Кто это?

2. Когда и где жил?

3. Чем занимался?

Беседа

Тема занятия.

Эпиграф.

Слайд №1

«Портрет Н.М.Карамзина».

Вопросы.

фронтальная

2.Мозговой штурм. Актуализация знаний

Объясняет, кто это

Проверяют свои предположения

Беседа

Слайд №1

«Портрет Н.М.Карамзина».

«Памятник Н.М.Карамзину».

фронтальная

3. Составление кластеров (карта мысли)

Предлагает ответить на вопросы

Высказывают свои предположения

Беседа

Слайды-вопросы:

1. кто или что оказало влияние на становление личности Н.М.Карамзина

2. Чем увлекался?

3. Какие проблемы волновали?

фронтальная

4. Работа с ключевыми выражениями

Предлагает составить устный рассказ

составляют устный рассказ

Ключевые выражения

групповая

5. стадия осмысления

а) анализ текста

Раздаёт информационные листы (сведения из биографии и творчества Н.М.Карамзина

Читают информацию

Самостоятельная работа

Листы-информаторы

индивидуальная

6. Составление маркировочной таблицы

Контролирует понимание и систематизацию знаний

Анализируют текст

Самостоятельная работа

Листы-информаторы, слайд.

У – это мне известно;

! – это интересно или важно;

? – непонятно, есть вопрос

индивидуальная

7. Работа с утверждениями

Предлагает прокомментировать утверждения

Объясняют, что верно и не верно в данных суждениях

Проблемно-поисковый

Слайд с утверждениями

фронтальная

8. Работа с ключевыми выражениями

Предлагает вновь составить устный рассказ с ранее предложенными ключевыми выражениями

составляют устный рассказ

Самостоятельная работа, беседа

Слайд с ключевыми выражениями

групповая

III. Рефлексия

Предлагает вопросы

Отвечают на вопросы по желанию

Проблемно-поисковый

Слайд с вопросами

индивидуальная

IV. Подведение итогов

Анализирует и оценивает успешность достижения цели занятия

Высказывают своё мнение о достижении цели занятия и его успешности

беседа

фронтально,

индивидуально

«Подвиг честного человека»

Николай Карамзин создал выдающийся научный труд для широкой публики, и поэтому его «История государства Российского» не теряет своей актуальности до сих пор, считает член-корреспондент РАН, профессор, доктор исторических наук Владимир КОЗЛОВ.

В начале XIX века «История» Карамзина стала настоящим бестселлером: образованная публика зачитывалась ею, тиражи вызывали зависть у самых искушенных литераторов, целые поколения будущих историков буквально выросли «на Карамзине». Прошло почти два столетия. Как сейчас оценивать труд историографа?

Господин популяризатор

– Карамзин актуален сегодня, на ваш взгляд?

– Для меня лично наиболее актуален Карамзин как человек, который впервые четко поставил вопрос о нравственной оценке людей и их деяний в прошлом. Это оценка с точки зрения обычного, человеческого понимания добра и зла. Мне кажется, она важна.

– Я думаю, да. И прежде всего потому, что его «История государства Российского» была написана легким языком, практически языком пушкинской поры. Именно это и привлекало к книге читателей. С другой стороны, сама «История» Карамзина – это не популярный труд в нашем понимании этого термина. Да, «История» была рассчитана на широкие массы, но это был капитальный труд, созданный на уровне науки того времени и вместе с тем облеченный в изящную литературную и языковую форму.

Собственно, сам Карамзин и изобрел эту форму, которая потом стала образцом и для Пушкина. Я глубоко убежден, что если у Пушкина и был «учитель в профессии», то это в первую очередь Карамзин. Не Державин, не Капнист, а именно Карамзин. И не случайно у них сложились очень трогательные и уважительные отношения – немножечко снисходительное отношение со стороны Карамзина и немножечко восторженное со стороны Пушкина. Хотя в политических взглядах они, конечно, расходились существенно.

– Что стало отправной точкой создания «Истории»? Как писатель Карамзин превратился в историка Карамзина?

– Потребность в обобщающем научном труде по истории России была необыкновенная. Если угодно, само время было пронизано этой потребностью. Это была эпоха нарождающегося национального самосознания, и в европейских странах уже появились более или менее обобщающие труды по национальной истории. По крайней мере, по Средневековью.

Россия в этих трудах если и упоминалась, то фрагментарно или весьма неоднозначно. Например, польский историк Адам Нарушевич к тому времени уже написал «Историю польского народа», и она у него получилась, скажем мягко, не то чтобы антироссийской, но с очень большим критическим запалом против России.

К тому же после ужасов Великой французской революции и с приходом к власти Наполеона Западная Европа явно перестала быть тем идеалом, которому можно было бы подражать и которому с петровских времен подражала русская образованная публика.

Так что идея найти какие-то идеалы и образцы в своей собственной истории – это было нормальное, естественное стремление. И Карамзин верил в возможность обретения таких идеалов вполне искренне. Он думал, что раз в прошлом России были великие подъемы (к ним он, кстати, относил не только победы в войнах и завоевания территорий, но также развитие культуры, искусства, победы человеческого духа и так далее), то можно попробовать найти, как сейчас принято говорить, некие скрепы, которые помогли бы и в настоящем.

И наконец, у Карамзина была склонность к истории. Мы видим, что литератор Карамзин, как и журналист Карамзин, – это человек, очень исторично мысливший. Я имею в виду, в частности, его первые исторические очерки, которые он создал как раз накануне назначения на должность историографа, – «Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице» (о Троице-Сергиевой лавре), «О любви к Отечеству и народной гордости».

– На кого из своих предшественников Карамзин мог ориентироваться?

– Если говорить масштабно, то, конечно, на Тацита. Это вне всякого сомнения. Тацит был для него классиком «жанра», он привлекал его описаниями картин величественных и одновременно чувственных, где бушевали человеческие страсти. С другой стороны, Карамзин прекрасно знал германскую историографию: в то время Иоганн Готфрид Гердер , Готфрид Ахенвалль , Август Людвиг Шлёцер – признанные лидеры германской историографии – активно развивали идею о том, что человечество идет по пути к прогрессу и орудием этого прогресса должно стать государство. Государство – как демиург всего, как творец, как созидатель. Не случайно Карамзин пишет «Историю государства Российского».

От Рюрика до Александра

– Создание «Истории» – это была частная инициатива писателя или можно говорить о том, что интерес Карамзина к истории совпал с государственным интересом?

– Я думаю, и то и другое. Карамзин понимал, что без санкции императора он не получит доступ в архивы. И он бы, безусловно, его не получил. Кроме того, Карамзин знал, что, даже если он что-то напишет, без одобрения царя его труд навсегда останется в столе, потому что духовная и светская цензура это не пропустит. Вот только если цензором станет Александр – все будет нормально. Но что значит в этой ситуации император-цензор? Не будет же он подробно вычитывать восемь томов! От него требуется, чтобы он, пролистав, дал добро. Так оно и вышло в итоге.

Ну и плюс свою роль играло материальное обеспечение. Карамзин, конечно, имел какое-то количество крестьян под Симбирском и под Нижним Новгородом, но в целом он был одним из первых (может быть, после Николая Новикова ) людей в России, живших за счет литературных заработков и журналистского творчества. Так что материальное обеспечение было для него чрезвычайно важным, ведь в течение всего того срока, который требовался для написания «Истории», он не имел возможности заниматься другим литературным трудом.

Что же касается государства в лице Александра I , то он был все-таки просвещенный человек, умный и либеральный. И он, разумеется, знал, что на Западе есть труды по истории, а наши – Василия Татищева , Михаила Ломоносова , Михаила Щербатова – просто невозможно читать: настолько тяжело они написаны. Нужно было что-то полегче, поизящнее. В результате инициатива людей карамзинского круга предложить кандидатуру уже известного литератора Карамзина на должность историографа встретила благосклонную реакцию со стороны императора.

Рюрик, Синеус и Трувор принимают послов славянских, призывающих их на княжение. 862 год. Иллюстрация к изданию «Живописный Карамзин, или Русская история в картинах». Худ. Б.А. Чориков

– Из каких этапов складывалась работа над «Историей»? Сколько времени ушло на подготовку и собственно на ее написание? Или это были параллельные процессы?

– Первые три-четыре тома давались Карамзину с очень большим трудом. Во-первых, он должен был научиться читать древние рукописи. Это непросто.

Во-вторых, конечно, ему тяжело давалось, если так можно выразиться, однообразие начальной русской истории до Ивана III : эта эпоха не сильно его вдохновляла. Он сам признавался в письмах: вот князья интригуют, воюют друг с другом, но нет здесь простора для раскрытия творческого потенциала. Дошел до Ивана III: и тут другое дело! Тут есть о чем писать! А уж потом замаячили Иван Грозный, Борис Годунов – настоящие находки для писателя и историка! А впереди были Смута, XVII век, Петр, Екатерина! Карамзин собирался довести «Историю» до 1812 года. И если бы не умер, довел бы…

Впрочем, после победы над Наполеоном, в 1813 году, у него возникает желание написать историю Отечественной войны, и он признается, что ради этого готов отказаться от продолжения работы над «Историей» (а к тому моменту было уже создано семь томов). Для этого Карамзин тоже просил доступ в архивы. Но что-то не сложилось, доступа он никакого не получил…

Ермак, с точки зрения Н.М. Карамзина, сделал для России великое дело – присоединил Сибирь, покорил целые народы, но при этом оставался разбойником. Покорение Сибири Ермаком. Худ. В.И. Суриков

– В итоге к 1818 году подготовил восемь томов «Истории» к печати…

– Он дошел до Ивана Грозного . Карамзин хоть и не был прожженным бюрократом, но кое-что понимал в жизни. В частности, что эти первые восемь томов невозможно издать без разрешения императора, без его цензорского одобрения. В этом был и залог успешной работы над девятым томом, где Грозный, где суд над самодержавным тираном обещал быть жестоким и необычным для своего времени, ведь прежде историография умалчивала о том, кем был Иван Грозный.

Карамзин переехал в Петербург. Не думаю, что он мечтал там остаться навсегда, потому что по своему душевному настрою был, конечно, москвичом. Но, как потом оказалось, переехал навсегда.

Однако мало было переехать в Петербург – нужно было попасть к императору. И тогда Карамзин прибег к приему уже до него известному, но еще не настолько распространенному и популярному. Он устроил публичные чтения своей «Истории». Не на площадях, разумеется, а в великосветских салонах, но это были публичные чтения, на которых присутствовали люди, и многие из них сохранили об этом воспоминания. Это было открытие для публики! Несмотря на то, что Карамзин читал первые восемь томов (не самые интересные, как он сам считал), слушатели были поражены.

– Тем самым он создавал общественное мнение?

– Да. И тот, кто изначально, судя по всему, препятствовал его визиту к царю, – граф Алексей Аракчеев – все-таки вынужден был его принять, а затем и устроить встречу с императором. Александр же труд Карамзина поддержал и выделил деньги на издание. Не очень много, конечно, денег, потому что первое издание «Истории» вышло на газетной бумаге и выглядело очень непрезентабельно. Но важен был сам факт издания.

А дальше произошла вообще небывалая вещь: «Историю» Карамзина начали переводить за рубежом. И если про французское издание можно еще предположить, что это был госзаказ русского правительства (француз, который делал перевод, Сент-Тома, получал деньги за работу над «Историей» из императорского кабинета), то другие переводы – польский, немецкий, итальянский – обошлись без участия русского двора. А потом был даже китайский язык!

Вот вам урок поучительный

– Получается, он открыл русскую историю не только россиянам, но и миру?

– Если карамзинские «Письма русского путешественника» – это по большому счету открытие Европы для россиян, то «История государства Российского» стала открытием России для Европы. Там впервые узнали, что рядом находится страна с почти тысячелетней историей, с историей такой же страстной, полной жертв и свершений, как и у них. Вот в этом и заключалось, как мне кажется, международное значение того, что сделал Карамзин.

И еще одно обстоятельство, делающее «Историю» абсолютно уникальным произведением, – это примечания Карамзина. Вдумайтесь: примечания занимают в два с лишним раза больше места, чем основной текст! Такого объема приведенных в них цитат, фактического материала, иногда полного издания источников не было до Карамзина и до сих пор нет. Благодаря примечаниям он представил читателям фактически хрестоматию документальных источников по российской истории. Карамзин это делал вполне сознательно. Почему? Потому что понимал, что у обычного человека, даже интересующегося историей, нет возможности попасть в архив или найти какую-нибудь зарубежную книгу. В примечаниях читатель мог обратиться к первоисточнику.

И хотя сейчас все использованные Карамзиным документы опубликованы, эти примечания в какой-то части не потеряли своего значения. Потому что там приведены многие документы, которые потом оказались утрачены. Например, сгоревшая в пожаре 1812 года Троицкая летопись, еще полтора десятка исчезнувших памятников.

– Что для Карамзина было на первом месте: источники или концепция, идея, готовая модель?

– Он шел от своих идей и, несомненно, под эти идеи часто подбирал свидетельства источников.

Вот только один классический пример. Карамзин первым написал о нашем продвижении в Сибирь. И фигура Ермака его, безусловно, волновала. О том, как он погиб, Карамзин знал из двух летописей – Строгановской, впервые им использованной, и Ремезовской. В одной сказано, что Ермак геройски пал на поле брани от меча. А другая рассказывает, как Ермак, видя, что враг превосходит его по силе, бросился в воды реки и, поскольку у него были доспехи, под их тяжестью и утонул. Вот проблема чисто источниковедческая: где истина? Одно дело – гибнет, убегая от врага, и совсем другое – героическая смерть в сражении.

Карамзин выбрал вариант гибели в реке. Почему? Очень просто. Когда читаешь его рассказ о продвижении Ермака, удивляешься, как замечательно получается: Ермак сделал для России великое дело – присоединил Сибирь, покорил целые народы и так далее, но все-таки он был разбойником. Потому что делал он это не по воле государя и, значит, недотягивал до того, чтобы стать героем. Поэтому и должен был погибнуть такой смертью. И Карамзин пишет: вот такая участь может ожидать всех разбойников.

– Мораль ясна.

– Не только мораль. Были у него и политические резоны. Так, в образе Бориса Годунова он рисует на самом деле Михаила Сперанского . В источниках конца XVI – начала XVII века Карамзин находит удивительнейшие параллели. Ведь Сперанский формально был отстранен и выслан за то, что без ведома государя читал шифрованную дипломатическую переписку – к этому-то Александр и придрался. Карамзин отыскал пример в источниках, когда Борис Годунов еще при Федоре Иоанновиче тоже начал читать дипломатическую переписку. И охарактеризовал этот эпизод так: вот вам урок поучительный; никто не должен знать государственной тайны, кроме тех, кому это положено.

Нашел и массу других параллелей: он искал сходства современных ему либеральных деятелей с деятелями эпохи Бориса Годунова и Федора Иоанновича. В итоге был создан образ-страшилка…

Можно ли было в то время по-другому? Думаю, что вряд ли. Так делали все. Понимаете, общепринятых принципов написания исторического труда не существовало. Да их и сегодня по большому счету нет.

Предшественники Карамзина

Василий Никитич Татищев (1686–1750)

Главный исторический труд Татищева – «История российская с самых древнейших времен». Она создавалась на протяжении 30 лет по частной инициативе автора, находившегося на государственной службе. Издана была после его смерти, в 1768–1848 годах, в пяти томах. Доведена до царствования Ивана Грозного.

Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765)

Ученый-естествоиспытатель, энциклопедист, химик по своей официальной специальности в Петербургской академии наук. Занимался подготовкой исторического сочинения, поводом к чему послужила бурная полемика в Академии. «Древняя российская история» была опубликована после его смерти, в 1766 году. Доведена до 1054 года.

Федор Александрович Эмин (1735–1770)
Авантюрист и плодовитый писатель, сочинявший в том числе любовные романы. В 1767–1769 годах при покровительстве Екатерины II выпустил в свет три тома «Российской истории жизни всех древних от самого начала России государей». Стремился к созданию связного, риторического и нравоучительного исторического повествования. Рассказ довел до 1213 года.

Михаил Михайлович Щербатов (1733–1790)

Состоял на государственной службе, свободное время посвящал написанию истории России. В 1768 году получил от Екатерины II звание историографа и возможность работать в архивах. «История российская от древнейших времен» печаталась с 1770 по 1791 год, вышло семь томов. «История» доведена до царствования Василия Шуйского.

Никола-Габриэль Леклерк (1726–1798)
Французский врач и литератор, много лет живший в России. В 1783–1792 годах издал в Париже на французском языке «Историю физическую, моральную, гражданскую и политическую России в древнее и новое время» в шести томах. Она получила известность среди русских читателей и вызвала острую полемику. Доведена до смерти Елизаветы Петровны.

Иван Перфильевич Елагин (1725–1794)

Литератор, входивший в ближний круг Екатерины II, масон, директор Императорских театров. На склоне лет начал работу над «Опытом повествования о России», свой рассказ довел до 1389 года. Рукопись с рекомендацией о ее публикации была поднесена Александру I в 1810 году, однако после получения отрицательного отзыва Н.М. Карамзина издание так и не состоялось.

– О концепции, которая лежала в основе всей «Истории», говорят по-разному. Вы бы как ее сформулировали?

– Концепция, которая вызрела у Карамзина уже к началу работы над первыми томами «Истории», заключалась в следующем: российский исторический процесс определяли четыре силы.

Первая – это народ. Карамзин, которого в советской историографии ругали, утверждая, что он вообще забыл про народ как главный субъект исторического процесса, на самом деле на каждой странице «Истории» говорит о народе. Но народ в представлении Карамзина – это сила все-таки не столько созидающая, сколько анархическая. И поэтому в конечном счете эта сила приводит к появлению того, что мы сегодня называем олигархией. И в Новгороде Великом, и в Пскове, и в древнем Киеве после крупных народных бунтов к власти приходят олигархические силы, чьи действия зачастую противоречат интересам и народа, и государства в целом.

Однако народ – это не только сила бунтующая, но и сила, которая выступает носителем нравственных оценок, своеобразным судьей. Народ либо осуждает, либо одобряет, либо равнодушно безмолвствует…

Вторая сила (я ее уже упомянул) – олигархическая или аристократическая. Для этой силы, с точки зрения Карамзина, характерно полное отсутствие государственного интереса и понимания государственного блага: все только себе, только для себя. Карамзин ее решительно осуждает.

Третья сила – удельно-княжеская, которая все время разрывает страну. Она привела к раздробленности, потом постоянно сопротивлялась стремлениям Московского княжества (а затем и царства) к созданию единого государства. Удельно-княжеская сила тоже занята лишь своими, региональными интересами.

Вот три силы, и все они тянут страну каждая в свою сторону, как лебедь, рак и щука. Кто их может уравновесить?

Только четвертая сила – самодержавие. Самодержавие – как сила, которая является равнодействующей, как сила укрепляющая, как сила карающая. Поэтому, по мнению Карамзина, самодержавие и является двигателем прогресса в истории России. Вот, собственно говоря, и вся его концепция: на нее нанизывается все остальное. Все это особенно четко и ясно можно увидеть в последних томах – начиная с девятого и кончая незавершенным двенадцатым.

Титульный лист «Истории государства Российского». Издание 1842 года, книга I

– В советское время по этому поводу активно цитировали эпиграмму, приписываемую Пушкину: «В его «Истории» изящность, простота // Доказывают нам, без всякого пристрастья, // Необходимость самовластья // И прелести кнута»…

– Это, конечно же, не Пушкин. Тут даже вопросов нет. Я не могу себе представить, что Пушкин был настолько лицемерен, чтобы написать такую эпиграмму. Это было бы действительно лицемерие, поскольку своего «Бориса Годунова» он посвящает Карамзину. Ведь пушкинский «Борис Годунов» – это стихотворный, фантастический по точности пересказ текста «Истории» Карамзина.

Эта эпиграмма вышла из круга леворадикальных критиков историка, к которому принадлежали будущие декабристы – светлые, чистые люди, но с дурными намерениями. Сам Пушкин писал об этом так: «Молодые якобинцы негодовали. Они забывали, что Карамзин печатал «Историю» свою в России; что государь, освободив его от цензуры, сим знаком доверенности некоторым образом налагал на Карамзина обязанность всевозможной скромности и умеренности. Он рассказывал со всею верностию историка, он везде ссылался на источники – чего же более требовать было от него? Повторяю, что «История государства Российского» есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека».

Так что Пушкин не мог сочинить такую эпиграмму: все-таки я написал книгу «»История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников» и потому знаю, откуда это могло появиться. Поэт и сам признавался: «Мне приписали одну из лучших русских эпиграмм; это не лучшая черта моей жизни».

Ну а потом об «Истории» Карамзина Пушкин не раз отзывался очень восторженно. «Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка – Коломбом, – писал он. – У нас никто не в состоянии исследовать огромное создание Карамзина – зато никто не сказал спасибо человеку, уединившемуся в ученый кабинет во время самых лестных успехов и посвятившему целых 12 лет жизни безмолвным и неутомимым трудам. Ноты [примечания. – «Историк» ] «Русской истории» свидетельствуют обширную ученость Карамзина, приобретенную им уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению». Лучше, пожалуй, и не скажешь.

Беседовали Владимир РУДАКОВ, Александр САМАРИН

ЭЙДЕЛЬМАН Н.Я. Последний летописец. М., 1983
КОЗЛОВ В.П. «История государства Российского» Н.М. Карамзина в оценках современников. М., 1989

В санкт-петербургском музее-усадьбе Г.Р. Державина открыта выставка, приуроченная к 250-летию со дня рождения Н.М. Карамзина

Эту выставку, посвященную знаменитому русскому историографу и литератору, организаторы назвали пушкинскими словами - «Подвиг честного человека». Именно так охарактеризовал поэт главный труд Карамзина - «Историю государства Российского». Совместный выставочный проект Всероссийского музея А.С. Пушкина и Государственного музея-усадьбы «Остафьево» подытоживает Год литературы и знаменует начало юбилейного года Н.М. Карамзина.

Место проведения выставки выбрано не случайно: в 1790 году Николай Михайлович Карамзин, вернувшись на родину из длительного путешествия по Европе, посетил Петербург, и первый адрес, по которому он отправился, был дом Г.Р. Державина на Фонтанке.
Выставка размещена в трех залах. Первый рассказывает о возвращении «русского путешественника» из-за границы; второй посвящен созданию «Истории государства Российского»; третий воссоздает атмосферу литературного салона Карамзиных.
Вниманию посетителей предлагаются уникальные книжные издания на русском и французском языках; несколько номеров журнала «Вестник Европы», которые выпускал Карамзин, разные издания «Истории государства Российского».

Из усадьбы «Остафьево» прибыли уникальные гравюры XVII века с изображением русских царей, часть уникальной коллекции медалей XVIII века, отражающих события русской истории, а также медали XIX века и работы современных медальеров.

Особое место в экспозиции занимают гравюры - «Царь Михаил Федорович» (1656 г.) и «Царь Федор Иоаннович» (до 1612 г.) Доменика Кустоса, портретная историческая коллекция медалей с изображениями великих князей, царей, императриц и императоров, о которых речь идет на страницах «Истории государства Российского», знаменитый портрет Карамзина кисти В.А. Тропинина, портреты его дочерей - Софьи и Екатерины.
На выставке представлен подлинник записки Карамзина русскому публицисту, государственному деятелю, мемуаристу, действительному тайному советнику Ивану Лопухину. Содержание документа, впрочем, вполне прозаическое. Карамзин заходил к нему за деньгами, дома не застал, оставил записку…

Ценнейшая реликвия экспозиции - мемориальный письменный стол, за которым Николай Михайлович Карамзин писал свою «Историю». Большую часть главного труда своей жизни историограф создавал именно в Остафьеве.
Здесь же Николай Михайлович Карамзин работал над известной запиской «О древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях» (1811 г.). На выставленной акварели И.-Е. Вивьена де Шатобрена (1817 г.), изображен тот старый усадебный дом, видно окно на втором этаже - окно комнаты, под которым в 1911 году, к 100-летию написания исторической записки, граф Сергей Дмитриевич Шереметев установит памятник Карамзину, сохранившийся до наших дней, о чем свидетельствуют представленные фотографии.

…Ирина Андреева, куратор выставки, на открытии обратила внимание на то, что пребывание Карамзина в Европе, после которого он написал «Письма русского путешественника», было путешествием за идеями. В пути Карамзин встречался и беседовал с Кристофом Виландом, с Кантом, с которым проговорил больше трех часов о месте человека в мироздании, с другими философами. Вот Гете не застал…

А директор Всероссийского музея А.С. Пушкина Сергей Некрасов напомнил интересный эпизод. Последнее, что сделал император Александр I перед тем, как отправиться в Таганрог, - поговорил с Карамзиным. Царский поезд тронулся, но очень медленно, потому что впереди шли царь и историк и беседовали. Они шли так три версты, о чем они говорили - никто никогда уже не узнает.

«Значимость Карамзина, его актуальность, необходимость и в современной жизни России - неоспорима», подчеркнул Сергей Некрасов. А потому грядущий год решено объявить Годом Карамзина, который будет отмечаться по всей стране.

По материалам СМИ

Предыдущая статья: Известные полиглоты и их секреты Следующая статья: Самые известные полиглоты