В чем значение предостережений замятина для нашего времени. «Мы» Е. И. Замятина роман предупреждение сочинение. III. Заключительное слово учителя

Цели урока : углубить представление учащихся о жанре антиутопии, разобраться в проблематике романа, познакомить с биографией писателя.

Методические приемы: проверка знаний учащихся; разъяснение понятий (теория литературы); рассказ учителя; лекция с элементами беседы по тексту романа.

Утопии выглядят гораздо более осуществимыми, чем в это верили прежде. И ныне перед нами стоит вопрос, терзающий нас совсем иначе: как избежать их окончательного осуществления?
Н. А. Бердяев

Ход урока.

I. Проверка домашнего задания (чтение и анализ 2-3 сочинений по роману А. А. Фадеева «Разгром»).

II. Работа с эпиграфом

Запишем эпиграф и вспомним, что такое утопия .

Утопия (от греч. U - «нет» и topos - «место») в литературе - развернутое описание общественной, государственной и частной жизни воображаемой страны, отвечающей тому или иному идеалу социальной гармонии . Первые утопические описания встречаются у Платона и Сократа. Термин «утопия» - от названия произведения Т. Мора. Классические образцы утопий - «Город Солнца» Т. Кампанеллы, «Новая Атлантида» Ф. Бэкона.

Утопия - мечта.

Почему же философ Н. Бердяев предостерегает от осуществления утопии? Ответим на вопрос в конце урока.

III. Слово учителя

Роман Замятина «Мы», написанный в 1921-22 годах , впервые опубликован на английском языке в 1924 году в Нью-Йорке, впервые на русском языке - там же, в 1952 году . В нашей стране роман увидел свет лишь в 1988 году в 4-5 номерах журнала «Знамя» . История романа драматична, так же как и судьба его автора.

Евгений Иванович Замятин - одна из ярких фигур среди писателей, принявших революцию как реальную судьбу отечества, но оставшихся свободными в своем творчестве, в художественной оценке событий.

Замятин родился в г. Лебедянь Тамбовской губернии в семье священника. Стал кораблестроителем. О выборе профессии писал так: «В гимназии я получал пятерки с плюсом за сочинения и не всегда легко ладил с математикой. Должно быть, именно поэтому (из упрямства) я выбрал самое что ни на есть математическое: кораблестроительный факультет Петербургского политехникума». Дух противоречия привел Замятина, выросшего в патриархальной семье, в партию большевиков. С 1905 года он участвует в нелегальной работе, подвергается аресту и проводит несколько месяцев в «одиночке».

В годы Первой мировой войны Замятин уезжает в Англию экспертом по строительству ледоколов для русского флота, в частности участвует в постройке знаменитого «Красина» (освоение Арктики). Однако уже в сентябре 1917 года возвращается в революционную Россию.

В 1922 году Замятин публикует рассказы («Пещера», «Дракон» и др.), в которых революционные события предстают как разгулявшаяся стихия, которая разрушает сложившееся бытие. В рассказе «Пещера» на смену былому образу жизни, духовным интересам, нравственным представлениям приходит одичавшая жизнь с убогими ценностями: «В центре этой вселенной - бог. Коротконогий, ржаво-рыжий, приземистый, жадный, пещерный бог: чугунная печка».

Замятин не встал в ряды оппозиции, но спорил с большевизмом, не мог примириться с господством диктатуры, ее жертвами, тяжестью потерь. Как писатель он был всегда честен: «У меня есть очень неудобная привычка говорить не то, что в данный момент выгодно, а то, что мне кажется правдой». Разумеется, печатать его перестали. Критика травила писателя даже за неопубликованные произведения. В октябре 1931 года благодаря посредничеству Горького Замятин выехал за границу и с 1932 года жил в Париже.

II. Предварительная беседа по роману
- Что является предметом изображения Замятиным в романе «Мы»?

Далекое будущее, ХХХI век.
Казалось бы, утопическое государство, где все люди счастливы всеобщим «математически безошибочным счастьем». О гармонии люди мечтали всегда, человеку свойственно заглядывать в будущее. До ХХ века это будущее обычно представлялось прекрасным. Со времен долитературных фантазия работала в основном в направлении «технического усовершенствования» мира (ковры-самолеты, золотые яблочки, сапоги-скороходы и т. п.).

- Для чего изображается это далекое будущее? (Обсуждение.)

Комментарий учителя:

Замятин почти не дает воли своей инженерно-технической фантазии. Он прогнозирует не столько пути развития техники, покорения и преобразования природы, сколько пути развития человека, человеческого общества. Его интересуют проблемы взаимоотношений личности и государства, индивидуальности и коллектива. Прогресс знания, науки, техники - это еще не прогресс человечества. «Мы» - не мечта, а проверка состоятельности мечты , не утопия, а антиутопия .

Антиутопия - изображение опасных, пагубных последствий разного рода социальных экспериментов, связанных с построением общества, соответствующего тому или иному социальному идеалу. Жанр антиутопии начал активно развиваться в ХХ веке и приобрел статус футурологического прогноза, «романа-предупреждения».

V. Практическая работа
Задание.
Замятин активно пользуется оксюморонами (сочетание противоположностей).

- Найдите их в тексте.

Дикое состояние свободы,
благодетельное иго разума,
математически безошибочное счастье,
наш долг заставить их быть счастливыми,
неомраченные безумием мысли лица,
самая трудная и высокая любовь - это жестокость,
вдохновение - неизвестная форма эпилепсии,
душа - тяжелое заболевание.

- Чему служат оксюмороны?

Оксюмороны подчеркивают искусственность, противоестественность отношений между людьми и отношений между государством и людьми; вывернутые наизнанку представления о человеческих ценностях.

VI. Заключительное слово учителя

Жанр антиутопии пережил в ХХ веке настоящий расцвет. Среди лучших антиутопий - «О дивный новый мир» (1932) Хаксли, «Скотный двор» (1945) и «1984» (1949) Оруэлла, «451° по Фаренгейту» Брэдбери (1953). «Мы» - первый роман-антиутопия, предупреждение об опасностях на пути реализации утопической идеи.

Исторический путь человечества непрямолинеен, часто это хаотическое движение, в котором трудно уловить истинное направление. Вспомним представления Л. Н. Толстого о движущих силах истории в романе «Война и мир».

После 1917 года была сделана попытка «выпрямить» эту запутанную нить история. И Замятин проследил логический путь этой прямой линии, которая ведет к Единому Государству. И вместо идеального, справедливого, гуманного и счастливого общества, о котором мечтали поколения социалистов-романтиков, обнаруживает бездушный казарменный строй, в котором обезличенные «нумера» «интегрированы» в послушное и пассивное «мы», слаженный неодушевленный механизм .

VII. Домашнее задание

Ответить на вопросы:

Как устроено «счастливое» общество будущего?
- О чем предупреждает Замятин своей повестью?
- Насколько актуально это предупреждение сегодня?
- Подумайте над эпиграфом к уроку.

- В чем заключается заветная мечта главного героя романа, Д-503?

(Заветная мечта Д-503 - «проинтегрировать грандиозное вселенское уравнение», «разогнуть дикую кривую», потому что линия Единого Государства - это прямая - мудрейшая из линий» .

Формула счастья математически точна: «Государство (гуманность) запрещало убить насмерть одного и не запрещало убивать миллионы наполовину . Убить одного, т. е. уменьшить сумму человеческих жизней на 50 лет, - это преступно, а уменьшить сумму на 50 миллионов лет - это не преступно. Ну, разве не смешно?» (Запись 3-я).

Комментарий учителя:

Вспомним Достоевского , «Преступление и наказание», разговор офицера со студентом: одна ничтожная старуха - и тысячи молодых жизней: «Да тут арифметика!» . Анонимный персонаж «Записок из подполья» Достоевского восстает против математики, унижающей его человеческое достоинство и лишающей его своей воли : «Эх, господа, какая уж тут своя воля будет, когда дело доходит до таблички и до арифметики, когда будет одно только дважды два четыре в ходу? Дважды два и без моей воли четыре будет. Такая ли своя воля бывает!»

- Каково место человека, личности в таком государстве? Как ведет себя Человек?

Человек в Едином Государстве - лишь винтик отлаженного механизма. Идеал жизненного поведения - «разумная механистичность» , все выходящее за ее пределы - «дикая фантазия», а «припадки «вдохновения» - неизвестная форма эпилепсии». Самая болезненная из фантазий - свобод а. Понятие свободы извращено, вывернуто наизнанку: «Откуда было взяться государственной логике, когда люди жили в состоянии свободы, т. е. зверей, обезьян, стада» (Запись 3-я).

- В чем видится «корень зла», препятствующего всеобщему счастью?

«Корень зла» - в способности человека на фантазию, то есть свободную мысль. Этот корень надо выдернуть - и проблемы решены. Совершается Великая Операция по прижиганию центра фантазии (Запись 40-я): «Никакого бреда, никаких нелепых метафор, никаких чувств: только факты». Душа - это «болезнь» .

- Действительно ли человек в Едином Государстве счастлив?

(Обсуждение.)

- Что в романе противопоставляется духовности, гуманности?

Духовности, гуманности оказывается парадоксально противопоставленной наука. Система научной этики основана «на вычитании, сложении, делении, умножении»; «Единая Государственная наука ошибаться не может» (Запись 3-я).

Герой Замятина, Д-503, математик, боготворящий «квадратную гармонию», проходит путь от абсолютной уверенности в правильности «мудрейшей из линий» через сомнения к вере в торжество «разума»: «Разум должен победить». Правда, эта заключительная фраза романа записана после Великой Операции над его мозгом, прижигания «жалкого мозгового узелка», отвечающего за фантазию (что и делало его человеком).

- Насколько актуальна проблема ответственности науки в наше время?

Проблема ответственности науки и людей науки перед обществом, отдельным человеком остро встала уже в середине ХX века. Вспомним хотя бы экологические проблемы, проблему использования атомной энергии (и академика Сахарова), проблему клонирования.

Государство вмешивается в строение личности, в ход ее творческой деятельности, подчиняет себе эмоциональную сферу. «Я» перестает существовать как таковое - оно становится лишь органической клеточкой «мы», составляющей, толпы.

- Что противостоит обезличиванию человека в романе?

Любовь. Непризнаваемая Д-503, неосознанная им любовь к I-330, постепенно пробуждает личность героя, его «я». Любовь к нему О-90 дает надежду на будущее - ребенок О-90 и Д-503 оказывается за Зеленой Стеной и вырастет свободным.

- Каков, по-вашему, смысл названия романа Замятина?

В названии романа отражена главная проблема, волнующая Замятина, что будет с человеком и человечеством, если его насильно загонять в «счастливое будущее». «Мы» можно понимать как «я» и «другие». А можно как безликое, сплошное, однородное нечто: масса, толпа, стадо. Вопрос «что такое мы?» переходит из записи в запись: «мы так одинаковы» (Запись 1-я), «мы - счастливейшее среднее арифметическое» (Запись 8-я), «мы победим» (Запись 40-я).
Индивидуальное сознание героя растворяется в «коллективном разуме» масс.)

III. Роман «Мы» в литературном контексте времени

Комментарий учителя:

В годы написания Замятиным романа вопрос о личности и коллективе стоял очень остро . У пролетарского поэта В. Кириллова есть стихотворение с таким же названием - «Мы» :

Мы несметные, грозные легионы Труда.
Мы победители пространства морей, океанов и суши...
Все - мы, во всем - мы, мы пламень и свет побеждающий,
Сами себе Божество, и Судья, и Закон.

Вспомним блоковское : «Мы очищаем место бою стальных машин, где дышит интеграл, с монгольской дикою ордою!» («Скифы» ).

В 1920 году Маяковский написал поэму «150 000 000» . Его имя демонстративно отсутствует на обложке - он один из этих миллионов : «Партия - рука миллионопалая, сжатая в один громящий кулак»; «Единица! Кому она нужна?!.. Единица - вздор, единица - ноль...», «Я счастлив, что я этой силы частица, что общие даже слезы из глаз».

III. Заключительное слово учителя

Одна из главных у Замятина мысль о том, что происходит с человеком, государством, обществом, цивилизацией, когда они, поклоняясь абстрактно-разумной идее, добровольно отказываются от свободы и ставят знак равенства между несвободой и коллективным счастьем . Люди превращаются в придаток машины, в винтики.
Замятин показал трагедию преодоления человеческого в человеке, потери имени как потери собственного «я». От этого и предостерегает писатель. От этого, как избежать «окончательного осуществления» утопий, предостерегает Бердяев.
От этого предостерегают все романы-антиутопии ХХ века и прежде всего роман «Мы».

Домашнее задание

1. Дополнительные вопросы по роману Е. Замятина «Мы»:
- Какие литературные традиции продолжает и развивает Замятин?
- Что «угадано» Замятиным в романе? Найдите образы-символы.
- Почему Замятин выбрал для своего романа форму дневника героя?
- Почему в ХХ веке стал популярным жанр антиутопии?

Образы и символы щедринских произведений Замятин часто использовал в переписке с родственниками и друзьями. Нередки ссылки на щедринские образы в публицистических и литературно-критических произведениях Замятина, созданных в первые годы советской власти.

В статье «О служебном искусстве» (1918) он с гневом и сарказмом говорит о властвующих деятелях, разрушающих памятники старины: «Снос памятников делается не во имя украшения нашей жизни - до того ли? - а во имя украшения увядающих наших помпадуров новыми лаврами. Можно ли верить, что заботятся об украшении жизни те, кто из Кремля, цитадели красоты, сделал красногвардейскую цитадель? Какое дело до красоты принципиальным бегемотам, и какое дело красоте до них?».

II. Беседа

- Давайте откроем главу «Подтверждение покаяния. Заключение» из «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. О чем эта глава?

(В главе «Подтверждение покаяния. Заключение» Щедрин описывает одного из самых страшных градоначальников города Глупова Угрюм-Бурчеева, который вознамерился переделать город в фантастическую казарму.)

- Какие общие черты вы могли бы отметить у двух властителей?

(Уже в некоторых чертах внешности и поведения можно увидеть много общего между образами градоначальника Щедрина и вождя Единого Государства - Благодетеля - у Замятина .)

Задание.
Найдите описание этих героев в книгах. Читаем вслух отрывки.

Угрюм-Бурчеев наделен «каким-то деревянным лицом, никогда не освещающимся улыбкой», светлым, как сталь, взором, недоступным «ни для оттенков, ни для колебаний». Он обладает «голой решимостью» и действует с «регулярностью самого отчетливого механизма» . По мысли Щедрина, он окончательно «упразднил» в себе всякое «естество», а это в свою очередь привело к «окаменению».

В его жестоко-механическом поведении даже привыкшие ко всяким правителям глуповцы увидели сатанинские проявления. «Молча указывали они, - пишет Щедрин, - на вытянутые в струну дома свои, на разбитые перед этими домами палисадники, на форменные казакины, в которых однообразно были обмундированы все жители до одного - и трепетные губы их шептали: сатана!».

В облике замятинского Благодетеля преобладают те же черты, что и в Угрюм-Бурчееве: непреклонность, жестокость, решительность, автоматизм .
Замятин неоднократно выделяет в портрете идеолога Единого Государства «тяжкие каменные руки», «медленный, чугунный жест», отсутствие какого-либо намека на человечность . Достаточно вспомнить сцену казни поэта-ослушника во время так называемого Праздника Правосудия: «Наверху, на Кубе, возле Машины - неподвижная, как из металла, фигура того, кого мы именуем Благодетелем. Лица отсюда, снизу, не разобрать: видно только, что оно ограничено строгими, величественными, квадратными очертаниями. Но зато руки... Так иногда бывает на фотографических снимках: слишком близко, на первом плане, поставленные руки выходят огромными, приковывают взор - заслоняют собою все. Эти, тяжкие, пока еще спокойно лежащие на коленях руки - ясно: они каменные, и колени еле выдерживают их вес...».

- Как вы могли бы охарактеризовать правление Угрюм-Бурчеева и Благодетеля?

(Оба правителя властвуют с непреклонностью и жестокостью маши н. Угрюм-Бурчеев пытается свести все многообразие жизни к элементарной «прямой линии»: «Начертавши прямую линию, он замыслил втиснуть в нее весь видимый и невидимый мир, и притом с таким непременным расчетом, чтобы нельзя было повернуться ни взад ни вперед, ни направо, ни налево, предполагал ли он при этом сделаться благодетелем человечества? - утвердительно отвечать на этот вопрос трудно».

Страсть Угрюм-Бурчеева к прямой линии была связана с его стремлением упростить отношения между людьми, лишить человека свободы, радости, многомерности переживаний. Эта страсть обусловлена его натурой, естеством. Он пытается нивелировать необъятный и разнородный живой мир в силу своего идиотизма, он «нивеллятор» от природы.)

- Как соотносятся эти образы?

(Замятин, создав образ Благодетеля, отказался от гротескности и примитивности Угрюм-Бурчеева. Но писатель при этом как бы перенес в будущее любовь щедринского градоначальника к прямой линии, связав ее с идеей всеобщего счастья .

Замятин реализовал в романе мысль Щедрина о появлении в новые эпохи угрюм-бурчеевых, наделенных жаждой осчастливить человечество , то есть генетически Благодетель Замятина восходит к градоначальнику Щедрина.

«В то время еще ничего не было достоверно известно ни о «коммунистах», ни о социалистах, ни о так называемых нивелляторах вообще, - с иронией замечает щедринский повествователь. - Тем не менее нивелляторство существовало, и притом в самых обширных размерах. Были нивелляторы «хождения в струну», нивелляторы «бараньего рога», нивелляторы «ежовых рукавиц» и проч. и проч. Но никто не видел в этом ничего угрожающего обществу или подрывающего его основы... Сами нивелляторы не подозревали, что они - нивелляторы, а называли себя добрыми и благопопечительными устроителями, в меру усмотрения радеющими о счастье подчиненных им лиц. Лишь в позднейшие времена (почти на наших глазам) мысль о сочетании идеи прямолинейности с идеей всеобщего осчастливления была возведена в довольно сложную и неизъятую идеологических ухищрений административную теорию…»)

- В чем заключается «истина» для Благодетеля из романа «Мы»?

(Благодетель у Замятина - высшее существо Единого Государства, стоящее на страже его норм и предписаний. Его нивелляторство носит изощренный характер и имеет философское и идеологическое обоснование.

Для Благодетеля существовало лишь жалкое человеческое стадо, которому не нужны ни свобода, ни правда, а только счастье, основанное на сытом удовлетворении и благополучии . Он провозглашает жестокую «истину» о том, что путь к счастью лежит через преодоление жалости к человеку и насилие над нам. Благодетель берет на себя роль палача и уверен в своей способности вести людей к земному раю.

Обвиняя строителя «Интеграла» в преступлении перед государством, Благодетель с надменностью вождя заявляет: «Я спрашиваю: о чем люди - с самых пеленок - молились, мечтали, мучились? О том, чтобы кто-нибудь раз и навсегда сказал им, что такое счастье, - и потом приковал их к этому счастью на цепь. Что же другое мы теперь делаем, как не это?»)

- В чем заключается основное сходство между Угрюм-Бурчеевым и Благодетелем?

(Главное, что объединяет Угрюм-Бурчеева и Благодетеля, - это их стремление к универсальной регламентации жизни. )

- Найдите соответствия в государственном устройстве города Глупова и Единого государства.

(План Угрюм-Бурчеева переустройства города Глупова содержит в себе многие структурные элементы замятинского Единого Государства . В соответствии с планом в воспаленном воображении градоначальника возникает некий «театр абсурда», действующими лицами которого выступают не люди с их индивидуальными чертами, а жалкие марширующие тени: «Таинственные тени гуськом шли одна за другой, застегнутые, выстриженные, однообразным шагом, в однообразных одеждах, все шли... Все они были снабжены одинаковыми физиономиями, все одинаково молчали и все одинаково куда-то исчезали...».

К каждому взводу граждан у Щедрина приставлен командир и шпион. Город должен превратиться в казарму, в которой у людей «нет ни страстей, ни увлечений, ни привязанностей. Все живут каждую минуту вместе, и всякий чувствует себя одиноким».

То, что у Щедрина было «систематическим бредом» Угрюм-Бурчеева и с его исчезновением вспоминалось глуповцами как кошмарный сон, у Замятина стало явью Единого Государства .

Все сферы существования в нем строго регламентированы Часовой Скрижалью. Это основной свод норм и ограничений, который расписывает жизнь каждого жителя или «нумера» с точностью до минуты. Личное время каждого почти целиком поглощено нормированным временем государства и составляет всего 2 часа в сутки. За соблюдением норм времени пристально следят Хранители и добровольные доносчики. Нормированное время определяет и ограниченное, изолированное пространство. «Нумера» живут в стеклянных, прозрачных клетках, коллективно посещают залы для обязательных тэйлоровских упражнений, слушают раз и навсегда установленные лекции в аудиториях.)

- Как складываются отношения общества и природы в городе Глупове и в Едином Государстве?

(Объединяет город Угрюм-Бурчеева с Единым Государством и стремление его правителей уничтожить все природное.

Но если Угрюм-Бурчееву так и не удается покорить природу, остановить или изменить течение реки, то в государстве Благодетеля полностью избавились от всего природного. «Машиноравный» человек не только не нуждается в общении с природой, но и считает свой искусственный мир самой разумной и единственной формой существования жизни . Отсюда и Зеленая Стена, и нефтяная пища, и прочие прелести стеклянно-стерильного мира. Замятин, как и Щедрин, прекрасно понимал, что может произойти с человечеством, если оно на практике начнет осуществлять безумные утопии преобразования природы.)

III. Слово учителя

В письме к художнику Юрию Анненкову , которое тот назвал очень метко и точно - «кратчайшим шуточным конспектом романа «Мы» , Замятин с неподражаемым юмором отмечал: «дорогой мой Юрий Анненков! Ты прав. Техника - всемогуща, всеведуща, всеблаженна. Будет время, когда во всем - только организованность, когда человек и природа - обратятся в формулу, в клавиатуру.
И вот - я вижу, это блаженное время. Все симплифицировано. В архитектуре допущена только одна форма - куб. Цветы? Они нецелесообразны, это красота - бесполезная: их нет. Деревьев тоже. Музыка - это, конечно, только звучащие Пифагоровы штаны. Из произведений древней эпохи в хрестоматию вошло только Расписание железных дорог.
Люди смазаны машинным маслом, начищены и точны, как шестиколесный герой расписания. Уклонение от норм называют безумием. А по тому уклоняющихся от норм шекспиров, достоевских и скрябиных завязывают в сумасшедшие рубахи и сажают в пробковые изоляторы. Детей изготовляют на фабриках - сотнями, в оригинальных упаковках, как патентованные средства; раньше, говорят, это делали каким-то кустарным способом... Дорогой мой друг! В этой целесообразной, организованной и точнейшей вселенной тебя укачало бы в полчаса ».

IV. Итог урока

- Каков жанр романа «Мы» и рассмотренного отрывка «Истории одного города»? О чем хотели сказать авторы в своих произведениях?

Рассмотренная глава из «Истории» Щедрина и роман «Мы» по своим жанровым особенностям являются антиутопиями, то есть сатирически показывают модели нежелаемого, негативного общества, подавляющего свободу индивидуума, естественные чувства человека .

Замятин вслед за Салтыковым-Щедриным предупредил нас о том, как страшна любая система, фабрикующая в массовом порядке людей-роботов, делающая главным инструментом своей политики насилие во всех его формах . Эти произведения дают возможность в полной мере понять тревогу писателей за будущее России.

Сочинение. «Самое страшное в утопиях то, что ои сбываются...» Н. Бердяев Роман «Мы» был написан Замятиным в 1920-ом году, в то сложное для России время, когда она отказывалась от старой модели жизни и строила «новую жизнь», в которой, по мнению многих людей, их ждёт светлое будущее... Об идеях построения «идеального общества», или утопии, размышляли многие философы, писатели, которые считали возможным такое общество, где все живут счастливо, где никто ни в чём не нуждается и все равны, грезя таким образом будущим, торопя ход времени. Но было немало и таких, кто сомневался в праве человека вмешиваться в естественное течение жизни, подчинять её какой-либо теории строительства общества всеобщего блага». Писатели-антиутописты, в том числе и Замятин, показывали трагическую сторону построения такого общества, доводя возможные его результаты до абсурда, фантастики. В романе «Мы» Замятин решает, по какому пути развития пойдёт дальнейшее формирование народа, что может ждать новые поколения. Так в фантастическом стиле автор показывает возможный вариант будущего мира. Перед нами разворачивается «математически совершенная жизнь» Единого государства. В начале романа даётся символический образ «огнедышащего интеграла», чуда технической мысли и в то же время жестокого орудия порабощения людей. Человек при помощи техники превращается в бездушный придаток машины, которым можно легко манипулировать, у него отобрали свободу, сделав из него добровольного раба. Человеку – «нумеру», у которого нет даже собственного имени, внушается, что несвобода, «жизнь ради всех» – это и есть «счастье». В Едином Государстве нет ни любви, ни сострадания, ни мыслей, ни мечтаний – всё это здесь считается чем-то диким и ужасным, вносящим дискомфорт в повседневную жизнь, а красивым считается только «разумное и полезное»: машины, одежда... Даже интимная жизнь «нумеров» - это государственная обязанность, которую необходимо выполнять в соответствии с «табелем сексуальных дней». Над жизнью общества властвует «однотипность», обеспечиваемая техникой и «хранителямит». Один из самых ярких символов романа – образ Зелёной стены, которая отделяет Единое Государство от «ужасного» и «чужого» окружающего мира Природы. «Стена» - это символ упрощения жизни, отстранения человека от реального мира с его многообразием и сложностью. Своим романом Замятин предупреждает человечество о грозящей опасности – диктатуре государства и власти. Как показали последующие события истории, опасения писателя не были беспочвенными. Русский народ пережил множество горьких уроков, среди них и коллективизация, и всеобщая «уравниловка», и слепая вера во «всезнающего» вождя. Многие сцены в книге невольно заставляют проводить параллели с недавним прошлым: единогласные выборы, манифестация в честь Благодетеля, жизнь во имя движения к общей цели... Из истории можно вспомнить ещё многое, к примеру, как людям «промывали» мозги, постоянный контроль за личной жизнью, наказуемость инициативы, не говоря уже о том, что многие свободы существовали только формально. Даже «стена» - символ «идеального мира», существовала на самом деле, если вспомнить ту же Берлинскую стену или «железный занавес», отделявшие социалистическое общество от «разлагающего влияния Запада». Как всё это нам знакомо из недалёкого прошлого, и как ужасно сознавать, что всё это было предсказано писателем, но ничего существенного не было сделано, чтобы этого не произошло. Как известно, СССР не выдержал проверки временем, но, к сожалению, люди не учатся на прежних ошибках, и ещё существуют «государства всеобщего благоденствия»... Так, к примеру, можно вспомнить те же США. Здесь люди становятся заложниками своих же свобод и считают это «счастьем». Они хотят принести это «счастье» всему миру в виде «глобализма», «американской мечты». Те же государства, которые сопротивляются натиску США, причисляются ими к «Оси зла», в отношении которой можно даже пренебречь нормами международного права... Как показывает история, всякие системы в крайности своей опасны, будь то тоталитаризм, или демократия, и как мы видим, утопии не так уж невозможны на самом деле, и это, действительно, очень страшно, что они сбываются...

В своей статье «Новая русская проза» Евгений Замятин назвал «сплавы из фантастики и реальности» наиболее перспективной формой литературы. Смутное время революционного перелома, когда гулким топотом раздается булгаковский бег в никуда, но отчего-то, может быть отражено только в кривых зеркалах фантастики, пока оно не сменится временем собирать камни. Иначе авторы рискуют исковеркать облик эпохи, ведь большое видится лишь на расстоянии, а если его нет, то и правильно оценить масштабы – задача неосуществимая. Поэтому в 1921 году Замятин подтверждает свою мысль и пишет . Кстати сказать, он – один из первых, кто это сделал в мире, а в СССР он и вовсе стал первопроходцем.

Автор утверждал, что антиутопия – социальный памфлет, облеченный в художественную форму фантастического романа. Свой роман «Мы» он охарактеризовал, как «предупреждение о двойной опасности, грозящей человечеству: гипертрофированной власти машин и гипертрофированной власти государства». Ошибкой было бы утверждать, что Замятин написал антиутопию в качестве протеста против революции и советской власти. Его предостережение направлено в помощь новому миру, чтобы он остерегался излишеств и крайностей, от которых рукой подать до тоталитарного диктата над личностью. Такое будущее никак не вписывалось в формулу «Свобода. Равенство. Братство.», поэтому автор не был против этого принципа, а, наоборот, хотел сохранить его. Жесткие, бесчеловечные, уравнительные меры ради централизации жизни в стране пугали писателя. Постепенно он приходил к выводу, что без критики и диспута существующий политический уклад, созданный с благими намерениями, еще сильнее «закрутит гайки». Если освободительная война закончится порабощением, значит, все жертвы напрасны. Замятин хотел продолжить отстаивать право на свободу, но на идеологическом фронте, на уровне диалога, а не митинга. Однако искреннего порыва никто не оценил: очередные цари обрушились на «антиреволюционного» и «буржуазного» писателя. По наивности он думал, что еще возможно обсуждение без моментального осуждения и жестокой травли. За ошибку автор романа «Мы» дорого поплатился.

В центре государства будущего стоит венец творения технической мысли «Огнедышащий ИНТЕГРАЛ». Это символический образ новой власти, которая полностью исключает категорию свободы. Отныне всю люди – лишь технический персонал Интеграла, его элементы и ничего больше. Абсолютная власть воплощена в безупречно холодной и бесстрастной технике, которая в принципе не способна на чувства. Машины противопоставлены людям. Если сейчас человек подстраивает гаджеты под себя, то в будущем они меняются ролями. Машина «перепрошивает» человека, задавая свои параметры и настройки. В итоге, индивиду присваивается номер, внедряется программа, в соответствие с которой несвобода = счастье, личное сознание = болезнь, я = мы, творчество = государственная служба, а не «беспардонный соловьиный свист». Интимная жизнь выдается по талонам сообразно «Табелю сексуальных дней». Ты обязан прийти к тому, кто взял на тебя талон. Нет любви, есть обязанность, предусмотренная и рассчитанная многомудрым государственным аппаратом.

Коллективность и техника стали фетишами революции, это и не устраивало Замятина. Любой фанатизм уродует идею, искажает смысл.

«Даже у древних - наиболее взрослые знали: источник права - сила, право - функция от силы. И вот - две чашки весов: на одной грамм, на другой - тонна, на одной «я», на другой - «мы», Единое Государство. Не ясно ли: допускать, что у «я» могут быть какие-то «права» по отношению к Государству, и допускать, что грамм может уравновесить тонну, - это совершенно одно и то же. Отсюда - распределение: тонне - права, грамму - обязанности; и естественный путь от ничтожества к величию: забыть, что ты - грамм, и почувствовать себя миллионной долей тонны…»

Казуистические рассуждения такого толка взяты из революционной идеологи того времени. В частности, «забыть, что ты - грамм, и почувствовать себя миллионной долей тонны…» — практически цитата из Маяковского.

Лейтмотив романа – агония рационализма, обожествление его, которое разрушает душу и подавляет личность. Изоляция от природы, от естества человека несет обществу погибель. Образ Зеленой Стены, отгораживающей совершенный мир машин и расчетов от «неразумного мира животных и птиц», демонстрирует весь ужас глобального контроля. Так легко обокрасть человека, оболгать окружающий мир и навязать ложные идеалы, что становится страшно включать телевизор и слушать советы, сказанные командным голосом.

В своей рецензии другой антиутопист Джордж Оруэлл писал:

«Машина Благодетеля - это гильотина. В замятинской Утопии казни - дело привычное. Они совершаются публично, в присутствии Благодетеля и сопровождаются чтением хвалебных од в исполнении официальных поэтов. Гильотина - конечно, уже не грубая махина былых времен, а усовершенствованный аппарат, буквально в мгновение уничтожающий жертву, от которой остается облако пара и лужа чистой воды. Казнь, по сути, является принесением в жертву человека, и этот ритуал пронизан мрачным духом рабовладельческих цивилизаций Древнего мира. Именно это интуитивное раскрытие иррациональной стороны тоталитаризма - жертвенности, жестокости как самоцели, обожания Вождя, наделенного божественными чертами, - ставит книгу Замятина выше книги Хаксли.»

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

«Мы» Е. И. Замятина роман. Многие тысячелетия в сердцах людей живет наивная вера в то, что можно построить или найти такой мир, в котором все будут одинаково счастливы. Реальность же всегда была не настолько со­вершенной, чтобы не находилось недовольных жизнью, и стремле­ние к гармонии и совершенству породило в литературе жанр уто­пии.

Наблюдая за непростым становлением молодой Страны Сове­тов, предвидя жестокие последствия ее многочисленных ошибок, возможно, неизбежных при создании всего нового, Е. Замятин со­здал свой роман-антиутопию «Мы», в котором еще в 1919 году хо­тел предупредить людей об опасностях, грозящих человечеству при допущении гипертрофированной власти машин и государства в ущерб свободной личности. Почему антиутопия? Потому что мир, созданный в романе, гармоничен лишь по форме, на самом же деле перед нами предстает совершенная картина узаконенного рабства, когда рабам еще и вменяется в обязанность гордиться своим поло­жением.

Роман Е. Замятина «Мы» - грозное предупреждение всем, меч­тающим о механической переделке мира, дальновидное предска­зание грядущих катаклизмов в обществе, стремящемся к едино­мыслию, подавляющем личность и индивидуальные различия меж­ду людьми.

В облике Единого Государства, предстающего перед нами на страницах романа, легко узнать две будущие великие империи, сде­лавшие попытку создания идеального государства, - СССР и Тре­тий рейх. Стремление к насильственной переделке граждан, их со­знания, моральных и нравственных ценностей, попытке изменить людей в соответствии с представлениями власть имущих о том, ка­кими они должны быть и что им нужно для счастья, обернулось для многих настоящей трагедией.

В Едином Государстве все выверено: прозрачные дома, решив­шая проблему голода нефтяная пища, униформа, жестко регламен­тированный распорядок дня. Кажется, неточностям, случайнос­тям, упущениям здесь нет места. Все мелочи учтены, все люди рав­ны, потому что одинаково несвободны. Да-да, в этом Государстве свобода приравнивается к преступлению, а наличие души (то есть собственных мыслей, чувств, желаний) - к болезни. И с тем и с другим усиленно борются, объясняя это стремлением обеспечить всеобщее счастье. Не зря Благодетель Единого Государства спра­шивает: «О чем люди - с самых пеленок - молились, мечтали, мучились? О том, чтобы кто-нибудь раз и навсегда сказал им, что такое счастье, - и потом приковал их к этому счастью на цепь». Насилие над личностью маскируется под видом заботы о людях.

Однако объективный жизненный опыт и примеры истории, которыми особенно насыщен был бурный XX век, показали, что государства, построенные по подобным принципам, обречены на разрушение, потому что для всякого развития необходима свобода: мысли, выбора, действия. Там, где вместо свободы - одни ограни­чения, где в стремлении обеспечения всеобщего счастья угнетается независимость отдельных людей, - там не может возникнуть ни­чего нового, а остановка движения здесь означает смерть.

Есть еще одна тема, затронутая Замятиным в начале XX века, которая особенно созвучна нашим сегодняшним экологическим проблемам. Государство в романе «Мы» несет гибель гармонии жиз­ни, изолируя человека от природы. Образ Зеленой Стены, наглухо отделившей «машинный, совершенный мир - от неразумного…

мира деревьев, птиц, животных», - один из самых угнетающих и зловещих в произведении.

Таким образом, писатель пророчески сумел предупредить нас о проблемах и опасностях, которые грозят человечеству с его ошиб­ками и заблуждениями. Сегодня мир людей уже достаточно опы­тен, чтобы суметь самостоятельно оценить последствия своих дей­ствий, но мы видим, что в реальности человек зачастую не хочет задумываться о будущем, извлекая максимальную выгоду из насто­ящего И мне иногда становится страшно от нашей беспечности и недальновидности, ведущей к катастрофе.

В середине 20-ого века во всем мире приобрел большую популярность жанр антиутопия, в котором писалось много литературных произведений. Больше всего этот жанр был развит именно в социалистических странах, люди которых или не поддерживали веру в «прекрасное, светлое будущее» или просто очень боялись наступающих перемен. И действительно: как может выглядеть наш мир, если все будут равны и похожи друг на друга? Этот вопрос волновал умы многих великих людей. На западе тоже поднималась эта тема. Многие писатели старались приоткрыть завесу будущего и предсказать, что же случится с нашим миром через несколько столетий. Так постепенно формировался жанр антиутопия, имеющий много сходных черт с фантастикой.

Одним из произведений, написанным в этом жанре, стал роман русского писателя Замятина «Мы». Замятин создал свой собственный мир - мир Великого Интеграла, мир в котором все построено по строгим математическим законам. Все люди этого мира - номера, имена им заменяет порядковый номер их в великом множестве людей. Все они живут по строго прописанному распорядку дня. Все они должны работать в определенное время, в другое время гулять, т.е. ходить строем по улицам города, спят они тоже в назначенное время. Есть правда у таких номеров и личные часы, которые они могут тратить на себя, но все равно все люди города находятся под бдительным оком Благодетеля, управляющего этим миром.

Какой ужасный, страшный мир создал этот Благодетель! Как страшно жить в таком мире обычному человеку! Все дома, все здания, все сооружения - все из стекла. И нигде не спрятаться, нигде не скрыться от его глаз. Каждый жест, каждое слово, каждый поступок Благодетель видит и оценивает. Он держит под контролем каждого человека этого общества, и, как только этот человек начинает думать своей собственной головой и совершать поступки, продиктованные его «Я», этого человека хватают и выкачивают из него всю фантазию, после чего он снова становится обычным серым номером, ничего из себя не представляющим.

Даже любовь в этом страшном обществе перестала существовать как таковая. У каждого номера есть так называемый розовый билет, по которому он может получиться сексуальное удовлетворение от любого другого номера противоположного пола. Это считается нормальным и правильным, потребность в физической близости расценивается как потребность в еде и воде. Но как же чувства? Как же любовь, тепло? Нельзя же все это заменить простой физиологией! Дети, что рождаются от такой близости, тут же передаются в руки прислужников Благодетеля, где чуть ли не в условиях инкубатора из них выращивают таких же номеров. Таким образом из людей выбивается всяческая индивидуальность. Каждый становится таким же, как все остальные.

Как страшно это равенство! Когда серая толпа идет по улице, марширует в ногу в строгом порядке, когда все эти люди становятся единым тупым животным, которым легко управлять, вся надежда на идеальное, просвещенное будущее умирает на корню. Неужели все то, за что боролись наши предки, что они строили, возводили, пусть не всегда правильно и умело, неужели все это, в конце концов, закончится именно так? Вот этим вопросом задается каждый автор антиутопического произведения, создавая очередной мир. Но Замятин дает нам надежду.

Главный герой произведения Д503 самый обычный рядовой номер, работающий на создании Великого Интеграла. Он, как и все, живет в стеклянной квартире, у него есть друг Р13, женщина О90. Все в его жизни течет так, как заведено по законам Благодетеля. Он работает, в личное время ведет дневник, куда записывает свои мысли и чувства, спит, ровно в назначенный срок опускает занавески для розового билета, ничем не отличается от остальных номеров. Но внезапно в его жизнь вихрем врывается женщина, перевернувшая все его сознание, всю его судьбу.

Однажды во время гуляния по улицам города он встречает ее в строе марширующих, необыкновенную, прекрасную I220, сначала просто заинтересовавшись ей. Но постепенно, по мере их встреч, он видит, насколько разительно эта женщина отличается от всего остального общества, сколь сильно она не похожа на всех остальных. И Д503 влюбляется в нее, влюбляется впервые в жизни, и эта любовь меняет его. Он начинает мечтать, начинает грезить, перестает работать и жить по законам Интеграла. Сам он называет это опасной болезнью - душой, проснувшейся в нем, - пытается каким-то образом вылечиться, но не понимает, что от этого вылечиться невозможно.

Мир Интеграла ограничен от природы и окружающего Зеленой Стеной, поэтому в городе стекла, солнца и неба нет птиц, растений, животных, все здесь сотворено руками человека. Но у самой границы Зеленой Стены, за которой просторы огромного мира, стоит крохотный домишка Древний Дом, являющийся своеобразным музеем прошлых лет, в котором собраны раритеты прошлых веков. Именно в этом музее и начинается история Д503 и I220, ведущая обоих к страшному и грустному концу отношений.

Д503 околдован необычной, интересной, фантастической женщиной, которая каждый раз удивляет его чем-то новым, которая постоянно исчезает и появляется в самые неожиданные моменты. Он любит ее всем своим сердцем, он постоянно нуждается в ее присутствии рядом, причем ему хватает даже просто глядеть на нее со стороны. I220 тоже любит его, но любит меньше, слабее, часто использует его для своих целей. Она протестует против Благодетеля, она протестует против всего общества Интеграла, против его серости, долго готовится к этому протесту в кружке своих единомышленников. И привлекает к этому протесту Д503. А он слишком любит ее, слишком верит ей, слишком переживает за нее. Ему абсолютно все равно, против чего она идет, он готов следовать за ней куда угодно, не взирая на последствия. И последствия эти наступают очень скоро.

А что же его друзья? Р13 - поэт Интеграла, возносящий славу Благодетелю, а О90 просто любит Д503, причем любит его не той пламенной страстью, от которой горит он сам к другой женщине, а любит преданной, теплой, верной любовью. О забеременела от него, но не может она родить ребенка и отдать его миру Интеграла, она слишком любит Д, любит их малыша, считает, что он не должен расти вдали от нее, становиться таким же серым и холодным как остальные люди. О90 забирает малыша и уходит за Зеленую Стену, чтобы там жить без надзора Благодетеля, без условий, диктуемых им. А после их короткого бунта и Д, и I, забирают к себе приспешники Благодетеля, выкачивают из них всю фантазию и любовь. Так и умирает надежда этих двух людей на возможность перестройки серого мира в светлый и прекрасный.

Многие авторы старались отодвинуть завесу будущего и заглянуть вперед в то, что будет дальше. Многие пытались заглянуть туда, предвидеть мир, людские стремления, людские переживания. 20ый век стал переломным веком в истории литературы в целом, ведь технический прогресс шел столь быстрыми темпами, что все те изобретения, предсказанные раннее фантастами, воплощались в реальности. Человек полетел в космос, изобрел передатчики изображения и голоса на расстоянии, машины, двигающиеся с огромной скоростью, всевозможные приспособления, облегчающие жизнь человека до минимума. Но число людей в мире неуклонно растет, их становится все больше. И сможет ли в этом огромном количестве живых существ сохраниться индивидуальность, отличие от других? Будут ли все люди одинаковыми или все-таки единицам хватит сил противостоять серой массе? Этим вопросом задавались очень многие люди, им задаются до сих пор, он еще очень долгое время будет волновать души и сердца людей.

Замятин написал произведение, являющееся не только предсказанием, но и предостережением всем людям. Он сумел показать одну из вероятностей того, во что превратится наш мир. И мы постепенно идем к этому обществу, ведь сейчас человеку очень трудно спрятаться от глаз миллионов, следящих за ним, очень сложно сохранить свою индивидуальность в море людей. Фактически, мы сами живем за стеклом. Человеческое «я» давится популярной культурой, массовой культурой, нам навязывают стиль жизни, уклад общества, можно сказать, что и над всем миром сейчас стоит этот самый Благодетель, пытающийся контролировать каждое наше движение. Замятин предостерегает нас от того, что может произойти. Он спрашивает: «Неужели все светлое пропадет в этом мире? Неужели все станет однообразным и серым? Неужели даже любовь превратится в обычную физическую потребность?»

Любовь никогда не станет низким чувством. Любовь - это то, что делает человека человеком, что возвышает его над животными. Любовь - это Космос внутри нас. Она никогда не умрет. И, как бы банально это не звучало, любовь спасет наш мир.

Предыдущая статья: Налоговая декларация по налогу на прибыль Следующая статья: Налог на прибыль для чайников: расчеты и примеры